Пленум Верховного суда России готовит постановление, разъясняющее особенности рассмотрения дел по экстремизму и терроризму.
Один из принципиальных вопросов, на которые ждут разъяснений юридическое сообщество и правозащитники: когда публичное слово становится подсудным. У человека есть конституционное право на свободу слова, и наказывать за мнение нельзя. Однако в некоторых ситуациях слово переходит не только разумные грани, но и грань закона. Правда, определить на практике, где проходит эта грань, не так просто.
«Перед Верховным судом стоит достаточно сложная задача, — сказал вице-президент Федеральной палаты адвокатов Генри Резник. — Сама эта норма (возбуждение ненависти либо вражды…) статьи 282 УК оценочна и вмещает в себя достаточно широкое содержание».
Надо ли судить человека за резкий комментарий в Сети?
«Мне представляется, что Верховному суду России нужно обратить внимание на то, что такое преступление может быть совершено только с прямым умыслом и специальной целью, — говорит Генри Резник. — Надо доказывать, что человек именно стремился разжечь вражду или ненависть, национальную, религиозную, социальную или прочую. Причем высказанное мнение может, скажем, не разделяться большинством, а может эпатировать господствующие взгляды. Я цитирую сейчас решение ЕСПЧ на этот счет».
По мнению правозащитников, нередко статью «экстремизм» инкриминируют именно за высказывания в Интернете. Более того, как рассказывают правозащитники, под следствие люди попадают даже за лайки и репосты того, что правоохранители сочтут экстремистским. Человек сам не писал ничего горячего, но поставил «галочку» под какой-то возмутительной статьей.
Значит ли, что человек, отметивший в социальной сети резкую статью, сам становится преступником? Вероятно, следователей смущает первоначальное значение слова «лайк» — нравится. Получается, раз человек лайкнул, значит, почти присоединился к экстремистам?
По словам Генри Резника, «лайк» очень трудно интерпретировать. «Иногда это вовсе не означает, что человеку что-то нравится, может быть, ему понравилось, что другой не побоялся высказать такую позицию», говорит вице-президент ФПА.
Кстати, несколько лет назад пленум Верховного суда России уже принял постановление с разъяснениями по делам об экстремизме. Главная рекомендация, которая явно читается в документе, пожалуй, гласит, что нельзя записывать в экстремисты всех подряд. Критика с пристрастием и экстремизм — разные вещи, хотя у правоохранителей нередко возникает соблазн поставить между ними знак равенства. Тем не менее на практике многие проблемы пока не решены.
«Повторю, что в обязательном порядке нужно доказывание, что у человека был прямой умысел разжечь ненависть, призвать к насилию и нарушению конституционных прав, — говорит Генри Резник. — Как мне представляется, такой состав преступления могут образовывать призывы к насилию, в отношении определенных групп населения, или призывы к ограничению конституционных прав по признаку отношения к национальности, к религии. Но не тогда, когда человек просто высказывается, что ему нравится. Это высказывание не может образовывать состав преступления. Иначе это уже ограничение свободы мнений. Именно так применяется эта норма в США. Второй момент, это в данной норме — оскорбления гражданина или группы граждан по признаку отношения к национальности, религии и прочее. Ввели понятие «оскорбление чувств». Как мне представляется, его нужно ограничить, во-первых, понятием «ненормативной лексики», а во-вторых, введением территорий. Например, есть разница между тем, когда человек говорит «Бога нет» публично или же когда он вторгается в церковь и пишет это на территории храма».
Другой важный момент касается термина «социальная группа». За возбуждение ненависти и вражды к такой группе предусмотрено наказание, но что именно это за группа, закон не объясняет. По мнению экспертов, законодатель хотел выделить слабые, незащищенные группы, но сделал это неудачно. Ранее эксперты советовали толковать «социальные группы» ограничительно, понимая под этим наиболее уязвимых, например, пенсионеров, сирот, инвалидов.
По материалам Российской газеты
